Суд установил за истцами доли в праве собственности на жилое помещение

           Истцы Елена Ф., действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетней дочери Марии М., Роман Ф. обратились в суд с иском, в котором просили определить доли в праве общей долевой собственности на квартиру.

В обоснование своих требований истцы сослались на то, что 03.02.2024 умер Евгений М., который приходился отцом Марии М. и бывшим супругом Елены Ф., зарегистрированный на момент смерти в жилом помещении. Спорная квартира принадлежала Евгению М. на праве собственности, на основании договора купли-продажи от 14.11.2012. После смерти Евгения М. открылось наследство в виде данной квартиры. Брак между супругами Евгением М. и Еленой Ф. расторгнут 11 февраля 2020 года. Истица, действуя в интересах дочери, обратилась в нотариальную контору. Нотариусом было отказано в выдаче свидетельства о праве на наследство Евгения М. со ссылкой на то, что квартира приобретена с использованием средств материнского капитала, имеющих целевое назначение. Помимо дочери имеются другие лица, имеющие прав на получение доли в вышеуказанном жилом помещении. Определить долю, которая подлежит включению в наследственную массу, не представляется возможным. Евгений М. давал нотариальное обязательство о распределении долей в праве на приобретенную с использованием средств материнского капитала квартиру следующим образом: себе – ¼ долю, Елене Ф. – ¼ долю, Марии М. – ¼ долю и Роману Ф. – ¼ долю. Следовательно, в состав наследства подлежит включению ¼ доля в праве общей долевой собственности на квартиру, которая после смерти Евгения М. переходит Марии М., как наследнице первой очереди, и в общем у неё получается ½ доля в праве на жилое помещение. У Елены Ф. и Романа Ф. остаётся по ¼ доле в праве собственности на квартиру.

В ходе рассмотрения дела установлено, что Евгением М. за счет кредитных средств приобретено спорное жилое помещение. Елена Ф., будучи супругой Евгения М., направила средства материнского капитала на погашение основного долга и процентов по вышеупомянутому кредиту на приобретение жилья.

При таких обстоятельствах квартира, принадлежавшая Евгению М., является объектом общей собственности истцов.

Из пояснений истцов следует, что соглашением между ними и Евгением М. было установлено, что доли всех участников в праве собственности на жилое помещение: Евгения М., Марии М., Елены Ф., Романа Ф. равны.

С учётом изложенного установлено, что после смерти Евгения М. истцам принадлежит квартира в следующих долях: Елене Ф. – ¼ доля, Роману Ф. – ¼ доля и Марии М. – ½ доля в праве на жилое помещение. Иск удовлетворён.